Как это будет по-русски

На рыбинском заводе «Русская механика» производят технику, которой очень нравится бездорожье

Этот материал готовился в два этапа. На производстве в Рыбинске мы побывали с фотографом 3 марта. До объявления выходных, которые не были выходными и затянулись на месяцы, оставались считаные дни. Директор «Русской механики» Леонид Можейко был настроен философски. Пандемия, которая привела к очевидным ограничениям в Китае и Европе, пока что особенно не отражалась на России. Но кое‑какие партнеры по миру уже начинали останавливать производство, выручить могли только запасы комплектующих на складах. Волна непоставок могла настигнуть позже. Уезжали мы с ощущением, что ничего страшного произойти не должно. Компания по производству вездеходов обязана преодолеть и экономическое бездорожье.

Вернулись мы к этой теме только осенью. Газета пережила лето в легком анабиозе, номера не выходили, мы знали, что наши герои – люди бизнеса – бьются за выживание. Была странная и безмолвная пауза. Снова созвонились с «Русской механикой» – узнать, как она прожила все эти месяцы. Леонид Чеславович буквально за несколько минут изложил ситуацию: коллектив (а это 770 человек) сохранили, заболевших всего четверо – и те привезли заразу извне. Нацелены на покорение зарубежных рынков. И снова – ни паники, ни жалоб.

Парадокс: «Русская механика» экспериментирует с двигателями для диковинных летательных аппаратов и выпускает снегоход, конструкция которого не менялась почти 50 лет. Да, тот самый «Буран», который стал именем нарицательным. Говоришь «снегоход» – подразумеваешь «Буран». Давно появились более модные, более элегантные и спортивные машины, но эта вот олдскульная – с одной лыжей и двумя траками – так и не уходит в прошлое.

– На нее по‑прежнему серьезный спрос на Севере. Многие пытались предлагать им более современные модели, напичканные электроникой и с кузовами из современных материалов, –говорит Можейко. – Но что они с ними будут делать за тысячи километров от точек сервиса, инфраструктуры? Им нужна надежная машина, которую легко отремонтировать в гараже.

Бизнес «Русской механики» очень мужской. В том смысле, что продукция ее рассчитана на суровых мужчин в экстремальных условиях. Снегоходы, квадроциклы. Летом читал, что команда предприятия на квадроциклах участвовала в четырехдневной гонке по астраханским пескам. Промчались 1100 километров по барханам, где новички обычно очень быстро сходя с дистанции. Машины оказались вполне предсказуемы, как сказал один из гонщиков, свободно доехали до финиша.

С этим рынком происходит много интересного. Но самое интересное, что он постепенно исчезает. Причем не только в России, но и в Северной Америке, где огромное количество людей имело индивидуальные вездеходы. На него давит растущее экологическое сознание граждан, глобальное потепление и еще много довольно неожиданных факторов.

– Возьмем Якутию, – говорит Леонид Чеславович. – Почти пятнадцать процентов снегоходов мы продаем в эту республику, где живет один процент населения страны. Основные пользователи – оленеводы, охотники, рыболовы, копатели бивней мамонта. Суровые самозанятые мужчины. Сейчас государство пытается регулировать их деятельность. Заставляет покупать лицензии и платить налоги, например. И с каждым годом пользователей снегоходов объективно становится меньше, они перестают заниматься привычным бизнесом.

На вопрос, кто у них конкуренты, получаю неожиданный ответ:

– Да взять хотя бы Apple TV. Оно пропагандирует совсем другой образ жизни, не связанный с машинами, которые мы выпускаем.

Директор так спокойно говорит о проблемах своей продукции, потому что понимает – если это не обсуждать, будет еще хуже. Решения проблем за него никто не найдет. Парадоксально, конечно, лучше выпячивать достоинства, но, очевидно, что нужны прорывные решения.

По мнению Можейко, снегоходы и квадроциклы как рекреационная техника рано или поздно исчезнут. Меняется образ жизни людей, и «Русской механике» нужно с этим жить. А тут еще и глобальное потепление, снег отступает все дальше и дальше.

– Но там, где нет снега – есть много воды, – неожиданно говорит директор.

Будущее

Практически все производители снегоходов выпускают и маломерные суда – лодки, катера. BRP, Yamaha, Polaris.

– Это очень крупный рынок и близкий нам технологически, – утверждает Можейко. – Те же двигатели адаптируются к использованию на катере.

Если рисовать будущее широкими мазками, на «Русской механике» видят его так. Здесь будут производиться средства индивидуальной мобильности. Все, что не самолет, не корабль, не дирижабль на тысячу мест.

– Индивидуальные средства доставки будут востребованы всегда, – говорит директор. – Хоть самокат, хоть лодка. И неважно – на солнечной батарее или на водороде. Недавно приезжали чиновники из Ярославля – обсуждали возможность производства инвалидных колясок. Тоже своего рода транспорт.

Здесь постоянно идет поиск новых идей. «Русская механика» очень плотно сотрудничает с вузами. Вот только что закончились две трехлетние исследовательские программы с уфимским авиатехнологическим университетом и Бауманкой. В Рыбинск постоянно приезжали ученые, студенты, экспериментировали – и довольно удачно. По одной из программ зарегистрировали десять патентов и защитили четыре диссертации, в том числе одну докторскую.

Благодаря господдержке удается тратить на исследовательские программы огромные деньги. Например, одна из них стоила 300 миллионов рублей. Половина денег от «Русской механики», половина от государства. Сам бизнес был бы не в состоянии потратить такие средства на эту цель.

Некоторые студенты после такой практики с погружением приезжают потом сюда на работу. Это хорошие кадры, подготовленные.

– Есть проблема вузовского образования, – делится Можейко. – Ребят учат не тому, что нам нужно. Их затачивают под узкоспециальные задачи, хотя таких практически ни на одном большом производстве не осталось. Это во временаСоветского Союза подразделения отвечали только за свой узкий сегмент и были слабо связаны между собой. Один отвечал за рукава, другой за пуговицы и непонятно, кто отвечал за весь костюм. Сейчас специалист должен быть свободным, творческим, с широким кругозором. Он с самого начала должен влиться в проектную команду или даже возглавить ее.

Вообще вопрос квалификации считается на заводе одним из главных. В прошлом году на разных курсах, тренингах побывали 360 человек. Почти половина коллектива! Можейко развивает систему наставничества. Признает, что заводские тренеры звереют, сталкиваясь с необходимостью делать свою работу плюс еще и студентов воспитывать. Но в итоге все получается хорошо.

– Я сам, – рассказывает Леонид Чеславович, – взял шефство над двумя студентами. Один юрист из ВШЭ, другой инженер из Бауманки. За голову хватался, не знал, что с ними сделать. А через пару месяцев мне коллеги говорят, смотри-ка, хорошие специалисты растут.

Сейчас в планах сотрудничества с вузами – несколько проектов. Например, разработка специального арктического снегохода для армии (один из самых серьезных заказчиков), организация нового производства для выпуска технологической техники. Завод планирует перестроить производственно-экспериментальную площадку в цех прототипирования. И разумеется, постоянно идет поиск технологии щадящего воздействия гусениц на снежный покров.

Парадоксально, но нынешним летом продажи техники у «Русской механики» выросли. Более того, покупатели записываются в очередь, чтобы ее приобрести. Может, и не совсем верна версия, что так уж меняется образ жизни, становясь все менее мужественным. И не только в нашей стране. Директор снова повторяет, что нужно выходить на глобальный рынок. При этом не только говорит. За минувшие месяцы две модели «Русской механики» получили евросертификаты. Скандинавы очень интересуются снегоходами – у них глобальное потепление пока что образ жизни не сильно поменяло.