Близкая доля

Как выстроен бизнес адвоката по наследственным делам

Наследство – это не только «мой дядя самых честных правил». Порой это и хлопотные, многолетние тяжбы без всяких правил и приличий:

– Это всегда споры между самыми близкими людьми, которые знают друг о друге очень многое и прекрасно понимают, как сделать родному человеку максимально больно, – отмечает Ольга Давидюк, адвокат по наследственным делам с вот уже более чем четвертьвековым стажем работы.

Но именно немалый опыт позволяет ей видеть в этой сфере нечто большее, чем просто раздел имущества:

– Каждое мое дело – и детективное расследование, и настоящий исторический роман, – рассказывает она. – Иногда, чтобы установить степень родства, приходится поднимать метрические книги начала XIX века, анализировать, как они переоформлялись и какие ошибки при этом были допущены.

Дипломы лишними не бывают

Но и эти знания – лишь часть багажа, необходимого для вникания в суть процессов. Также хорошо авокату понимать, чем банковская операция отличается от бухгалтерской и как при этом отражаются средства при переносе с баланса на баланс – делить ведь приходится не только дом, дачу и гараж, но и корпоративные активы, и товарные знаки. Такому на юридическом факультете не учат, поэтому Ольга Давидюк помимо профильного получила еще и финансовое образование, изучала управление предприятиями среднего и малого бизнеса в Самарском муниципальном институте управления и закончила программу медиации на кафедре конфликтологии психологического факультета СПбГУ.

Казалось бы, достаточно? Отнюдь: адвокат – это профессионал, который продолжает всю жизнь учиться:

– Благодаря регулярным семинарам и вебинарам Федеральной палаты адвокатов РФ и Московской палаты адвокатов мы всегда в курсе и нововведений в юридической практике, и новых тем. К тому же мы с коллегами регулярно разбираем интересные дела, рассматриваемые в Верховном суде, поэтому никакой поворот в том, что веду я, не может быть для меня неожиланным, – рассказывает Ольга Игоревна.

А ведь ей приходится рассматривать свыше 400 дел, связанных с наследством, ежегодно. Из них примерно треть – это обжалование завещаний, еще около сорока процентов приходится на установление родства, и оставшиеся – это непосредственный раздел имущества. При этом одно дело занимает от шести месяцев до полутора лет.

– Это процессы не быстрые, – поясняет адвокат, – и бывает, что из одного дела вырастает еще ряд споров, которые растягиваются на два¬три года. А некоторые переквалифицируются по другим статьям: к примеру, недавно я закончила дело с наследством, корпоративная часть которого перешла в стадию банкротства – это уже не мой профиль, и эту сторону передала дальше коллегам.

Высокие стандарты

Ольга Давидюк строго придерживается избранной специализации. Это позволяет ей глубоко вникать даже в самые запутанные ситуации, а порой и мирить годами враждовавшие стороны. С первого, собственно, и началась ее карьера именно как семейного адвоката: ей удалось разобрать довольно запутанное дело с множеством наследников разной степени родства и рядом завещаний, составленных в разное время, в котором оказались бессильны предыдущие инстанции. Причем в результате остались удовлетворены все стороны процесса. Хотя для юриста это обычно не большая проблема. Сложнее бывает, когда на первый план выступает моральное удовлетворение – рассматривать такие споры со стороны личных отношений Ольге Игоревне как раз и помогают навыки медиации. Они дают поразительные результаты – нередко именно возвращение нормального общения с близкими оказывается важнее, чем дележ каких¬то вещей или объектов. Многие приходят как раз за этим и благодарят больше всего именно за достигнутое взаимопонимание с близкими, в чем заслуга исключительно лишь одного адвоката.

– Я с детства стремилась помогать людям и готовилась стать врачом, но с годами эта мечта трансформировалась в идею пойти в юриспруденцию, – рассказывает она. – А вот адвокатом я стала довольно случайно: в 2001 году вышел закон об адвокатской монополии, согласно которому право представительства в суде предоставлялось только адвокатам. Он, правда, недолго просуществовал, но я успела получить адвокатский статус и почувствовать все его преимущества. При этом мне повезло принять присягу в Самарской палате адвокатов, где было возведено в абсолют отношение к этому и званию, и статусу, так что высокие стандарты мне были привиты с самого начала карьеры.

И сегодня статус адвоката обладает рядом достоинств. Так, любые сведения, передаваемые ему, относятся к разряду адвокатской тайны и не могут быть истребованы государственными органами, в то время как юрист несет ответственность за разглашение личной информации клиента. Адвокату для работы в судах, ознакомления с материалами дела и получения копий постановлений достаточно ордера, который он сам и выписывает – юристу для этого необходима доверенность. На любые адвокатские запросы учреждения реагируют куда как более благожелательно. При этом адвокат может представлять интересы лишь одной стороны, а юристу не возбраняется выступать «и за ваших, и наших».

– Я всегда честна со своими клиентами – берусь только за те дела, в которые сама верю. О том, где 100¬процентно нет шансов, предупреждаю сразу, – говорит Ольга Игоревна. – При этом я человек азартный – бывают дела рискованные, исход которых неоднозначен, но если клиент мне доверяет, мы идем с ним до конца.

Строго за работу

По статистике, Давидюк выигрывает 95 процентов дел. Негативный остаток приходится на оспаривание завещаний – здесь зачастую решающая роль принадлежит психиатрической экспертизе.

– Всегда предупреждаю клиентов, что я не медик – я юрист, и с этой стороны приложу максимум усилий, чтобы собрать всю доказательную базу для проведения всесторонней экспертизы, – отмечает адвокат. – Но если комиссия психиатров говорит «нет», мои клиенты готовы к такому повороту дела. Хотя, по возможности, я обжалую и такое решение.

При этом нередко к Ольге Давидюк обращаются уже те, кто проиграл в суде первой инстанции. Принимать такие дела сложно – нередко те вещи, которые необходимо было предусмотреть изначально, уже не сделаны, и приходится прилагать немало усилий, чтобы убедить апелляционный суд пересмотреть дело. И справедливое решение в таких случаях – вдвойне достойная победа.

– В силу закона я не имею права гарантировать клиенту никакой результат, поэтому беру с него строго за свою работу – ее объем точно прописан в договоре, он четко установлен и оценен. Есть еще понятие «гонорар успеха» – он оговаривается отдельно, – раскрывает она финансовую строну адвокатской деятельности. – При этом мои расценки довольно средние по меркам юридического рынка Москвы – есть коллеги, которые берут по пятьсот евро только за час консультации. А есть те, кто предлагает уладить все за 30–50 тысяч рублей. Но при тех сроках, сколько длятся дела по наследству, это несерьезно – любой процесс включает от четырех до 12 судебных заседаний, к каждому из которых необходимо основательно подготовиться, написать проект и запросы. Плюс налоги и зарплата техническим помощникам.

Сама Давидюк сегодня работает в рамках адвокатского кабинета как частный практикующий адвокат – это позволяет ей брать полную ответственность за выстраивание каждого процесса. Тут Ольга Игоревна предпочитает действовать с оглядкой на поговорку «У семи нянек дитя без глаза» – при таком подходе нет крайних ни среди технического персонала, ни среди судей. К тому же многие дела требуют нестандартного, творческого подхода – тут поточный, коллегиальный метод не применим.

Ольга Давидюк входит в ТОП-50 категории «Семья и наследство» масштабного ежегодного исследования «Рейтинг юристов и их компаний» 2023 и 2024 гг. по версии «Российской газеты».

Бутиковый подход

– Сегодня концепция моей адвокатской работы строится на бутиковости – я предоставляю услугу и с психологическим, и с эмоциональным сопровождением, к каждому клиенту нахожу индивидуальный подход, – поясняет специалист. – При этом я предпочитаю иметь ровно столько дел, сколько могу обработать самостоятельно, чем заниматься ими в компании юристов, которые переведут эту работу на иной уровень. При этом у меня очень высокий КПД – я человек структурный, и все дела держу под строгим контролем.

О том, насколько результативен такой подход, красноречивее всего свидетельствует тот факт, что Ольга Давидюк уже два года подряд входит в ТОП¬50 лучших юристов и их компаний в категории «Семья и наследство» по версии «Российской газеты». А география ее деятельности не замыкается лишь на столичном регионе – ей приходится представлять интересы подопечных как в различных субъектах страны, так и из различных областей. Также к ней часто приходят перенимать опыт начинающие юристы – те, кто хотят из стажеров или помощников подняться на более высокую профессиональную ступень. Причем если раньше она преподавала в двух вузах, то сейчас уже просто занимается с теми, в ком видит заинтересованность, искреннюю отдачу. Среди ее учеников да и коллег даже возникла шутка: «Если не знаешь, как поступить, надо звонить или в Верховный суд, или Давидюк».

– Моя профессия помогает мне реализоваться во всех сферах, полностью раскрыться творчески – она для меня и хобби, и работа. Мне нравится то, чем я занимаюсь и я чувствую себя на своем месте, – говорит адвокат. – Стены любого суда мне знакомы, понятны и приятны – когда я вхожу, все остальное отодвигается на второй план. Я не испытываю никакого выгорания, наоборот, хочу работать дальше.